“Счастливый” живот представляет собой довольно сложную конструкцию, похожую на бандаж с большим карманом. Внутрь можно положить несколько вкладок из поролона. Если посильнее утянуть на талии, а сверху надеть какое-нибудь свободное платье, то беременный живот выглядит вполне натурально. На работе у Оксаны Зверевой* никто не знает, что ее живот ненастоящий. Он достался ей по наследству от другой женщины, имитировавшей беременность. Говорят, что лет десять назад его сделала некая бабушка, работающая костюмером в Театре на Таганке:

— Некоторые мамочки советуют подкладывать надувной мяч и наполнять его по мере необходимости, но этот вариант мне кажется не очень надежным. Идея с накладным животом нравится больше,— говорит Оксана, показывая 25-недельную поролоновую беременность.— Этот живот для биологических мамочек (те, женщины, чью оплодотворенную яйцеклетку вынашивает суррогатная мама.— “О”) своего рода талисман. С помощью него “выносили” и “родили” своих детей уже шесть женщин. Мы все довольно плотно общаемся в интернете. Когда он попал ко мне в руки, я вдруг поняла, что все будет хорошо.

Оксана работает в очень крупной торговой компании — менеджер высшего звена. Иногда дает интервью по телевизору. Недавно ей исполнилось 33 года, из которых 13 она провела в попытках забеременеть. За это время Оксана пережила практически все проблемы, связанные с невынашиванием,— замершие беременности, многочисленные выкидыши, аборт по медицинским показаниям на позднем сроке и несколько неудачных попыток ЭКО (экстракорпорального оплодотворения).

— Особенно сломала меня неудача с ЭКО,— вспоминает Оксана.— Ты знаешь, что где-то в недрах клиники в заморозке спят твои готовые детки-эмбрионы, их одного за другим подсаживают к тебе в организм, а он их отторгает. Я чувствовала себя убийцей.

После очередной неудачи перед Оксаной встал выбор: или ЭКО “с гарантией”, или суррогатная мама. ЭКО с “гарантией” — это когда женщина платит клинике около полумиллиона рублей и врачи делают ей попытки подсадить эмбрионы до бесконечности, вернее, до исполнения 37 лет, когда шансы на беременность значительно снижаются.

— Если бы мне раньше предложили вариант с сурмамой, я бы не потеряла столько денег, нервов и здоровья. В отличие от нас, насквозь больных и “добитых” бесконечными стимуляциями, наши сурмамочки практически здоровые, и малышу будет полезнее расти в здоровом теле. А для них — суррогатных мам — это очень хороший способ помочь своей семье финансово и сделать самое доброе дело на свете.

— Врачи принялись меня поздравлять, а я рыдала в голос от счастья,— вспоминает Оксана.— Моя суррогатная мама тоже заплакала, только тихо: стало обидно, что к ней относятся как к неодушевленному инкубатору… Тогда врач правильно ей объяснила, что этого ребенка ей доверили на время и вынашивание для нее всего лишь очень ответственная работа, которая к тому же хорошо оплачивается.

Если разделить сумму гонорара в 500 тысяч рублей на 9 месяцев и прибавить 15 тысяч на ежемесячное содержание, получается около 60 тысяч в месяц.

Живот на двоих
Сегодня к услугам российских суррогатных матерей обращаются не только семьи, для которых это единственный шанс получить генетически родного ребенка, но и женщины, которые не хотят портить фигуру беременностью или слишком заняты на работе, чтобы выкроить 9 месяцев для вынашивания младенца. Обращаются родители, чьи дети погибли, и они хотят посмертно “родить” внуков. Обращаются “репродукционные туристы” — иностранцы, в чьих странах суррогатное материнство до сих пор вне закона, и мужчины, которые хотят иметь детей, но не вступать в брак.

Популярность суррогатного материнства растет, так как совершенствуется и упрощается процедура ЭКО и к тому же во всем мире катастрофически растет количество бездетных пар. По данным Научного центра акушерства, гинекологии и перинатологии РАМН, в России на сегодняшний день страдают бесплодием около 6 млн женщин и около 4 млн мужчин.

— Количество суррогатных программ в России увеличивается,— считает президент Российской ассоциации репродукции человека Владислав Корсак.— И оно будет расти пропорционально спросу. К тому же увеличиваются число медицинских центров и география их распространения. К сожалению, официальной статистики по количеству беременностей с помощью суррогатных матерей нет. Последний отчет регистра нашей Ассоциации относится к 2007 году. Тогда было зафиксировано 367 лечебных циклов с участием суррогатных матерей, в которых наступило 149 беременностей.

В России суррогатное материнство абсолютно законно. Вернее, не запрещено. 35-я статья Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан говорит о том, что каждая совершеннолетняя женщина детородного возраста имеет право на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона. Статья 51 Семейного кодекса и статья 16 Закона об актах гражданского состояния регулируют процедуру регистрации “суррогатных” детей, а 67-й приказ Минздрава определяет порядок реализации гражданами программ, связанных с репродуктивными технологиями,— говорит Константин Свитнев, директор крупнейшей российской компании “Росюрконсалтинг”, специализирующейся на семейном праве и суррогатном материнстве.— Но нам остро необходим некий комплексный документ, который бы регулировал применение вспомогательных репродуктивных технологий и описывал бы все нюансы, которые могут при этом произойти. Иногда генетические родители разводятся и отказываются от ребенка, бросая “свою” сурмаму на произвол судьбы. Случается, что они просто исчезают, узнав, что ребенок, которого вынашивает суррогатная мама, имеет патологии. Бывает, что суррогатные мамы в результате неудачно проведенной программы имеют проблемы со здоровьем или даже сами лишаются возможности иметь детей. Бывают случаи прямого обмана, когда в качестве потенциальных сурмам посреднические фирмы предлагают уже беременных женщин, которых отговорили делать аборт. Известны случаи, когда в свидетельство о рождении ребенка заносятся генетические отцы и сурмамы, которые потом благополучно существуют за счет алиментов. А ребенок, кстати, является наследником первой очереди и, случись что, избави бог, с генетическим отцом, будет наследовать ему. А законным представителем ребенка будет выступать суррогатная мамочка. Есть масса вариантов, которые законодательно никак не оговариваются.

На сегодняшний день современное российское законодательство таково, что даже если генетически ребенок на 100 процентов принадлежит семейной паре, юридически он считается родным суррогатной матери. В роддоме она должна подписать отказ от рожденного ребенка и согласие на то, чтобы родителями записали некую третью сторону.

— Вы можете себе представить ситуацию, в которой няня, которой вы доверили своего ребенка, по закону может его убить или оставить себе, если он ей очень понравится? — спрашивает Константин Свитнев.— Между тем именно это записано у нас в законе. Вот уже 15 лет группа ведущих репродуктологов пытается предложить законопроект, отменяющий подобное право для суррогатной матери, который открывает широкое поле для шантажа и недобросовестных манипуляций. Но пока безуспешно.

Традиционное суррогатное материнство предполагает искусственную инсеминацию суррогатной матери, при том что яйцеклетка в данном случае остается ее собственная. То есть физически и юридически “суррогатной” матерью эта женщина является очень условно. Она имеет право не только не отдать выношенного ребенка, но и потребовать с отца алименты, доказав генетическое родство. Не говоря уже о том, что в данном случае женщина фактически продает своего родного ребенка.

Чтобы избежать подобной щекотливой ситуации, женщины, которые не могут предоставить свою яйцеклетку, чаще всего обращаются к донорскому банку, который, как правило, есть в клиниках ЭКО. Все, что родители могут узнать о генетической матери, которая подарит их ребенку половину генетического материала: ее возраст, цвет глаз, волос и то, что она имеет пресловутую “славянскую внешность”.

— Это одна из старых догм: заказчик не должен видеть своего донора,— рассказывает юрист Константин Свитнев.— Хотя я, честно говоря, не понимаю, какой криминал в том, что люди могут увидеть фотографию генетического отца или генетической матери своего ребенка. Возьмите пять женщин со “славянской внешностью” — кто-то вам понравится, а кто-то категорически нет. Бесплодные пары и так наказаны судьбой, тем более они должны иметь всю информацию о доноре. В США, например, различные базы доноров выложены в интернете: женщины, мужчины, их родители и дети. В Дании предоставляются хотя бы детские фотографии.

Так что многие родители идут в обход подобным “цивилизованным” мерам и ищут донора сами на просторах специализированных интернет-ресурсах. “Стану донором яйцеклеток,— написано на одном из специализированных сайтов.— О себе: рост 165 см, стройная, глаза серые, волосы темно-русые. Вышлю фотографию свою и детей. Оплата — 60 тысяч рублей”. “Рожу вам хорошенького малыша, рассмотрю варианты ЭКО и инсеминации, с удовольствием, гарантированно отдам вам ребенка, могу подписать отказ от ребенка с открытой датой…”

— Донора яйцеклетки мы нашли довольно быстро,— рассказывает Надежда Потапова из Москвы,— я выписала себе телефоны всех женщин моложе 25 лет (для здоровья половых клеток возраст очень важен), потом отобрала по фотографии двух, которые, как мне показались, ближе нам с мужем по фенотипу. Биологический материал брали тоже у двух, чтобы точно не знать, чей это малыш. Я очень благодарна этим женщинам, но ни в коем случае не хочу встречаться с ними еще раз. После этого этапа началось самое сложное — поиск суррогатной мамы. Я сразу отмела представительниц азиатских республик СНГ. Многие девочки писали, что они не очень чистоплотны и в любой момент могут слинять к себе обратно, поди потом найди там моего ребенка.

По другим причинам были забракованы жительницы дальних регионов России. Им нужно, во-первых, делать регистрацию. Во-вторых, если она остается жить у себя, невозможно проконтролировать поведение.

— Я знаю случай, когда люди вбухали все свое состояние на протоколы ЭКО,— продолжает Надежда,— а потом поехали проведать сурмаму в Краснодарский край и застали ее, ворочающую мешки картошки на поле. Через неделю у нее случился выкидыш — надежды, деньги… все впустую.

Снимать квартиру или селить суррогатную маму у себя Надежда тоже не хотела: трагичных случаев, когда муж вдруг решал, что молодая и здоровая жена лучше, чем не очень молодая и больная, известно множество. Таким образом, остался вариант Москвы и Московской области.

— Нашла хорошую молодую женщину с двумя детьми. Муж у нее непутевый — то пьет, то пропадает где-то, так что денег нет. Я оплатила ей анализы, которые нельзя было сдать по месту жительства, и отдала 2 тысячи за прием у гинеколога. Врач кандидатуру одобрил. Но тут пришел анализ на скрытые инфекции. Оказалось, требуется лечение (еще на 4 тысячи лекарств). Кроме того, девочка была и так худенькая, а тут сбросила на нервной почве еще два килограмма. Думали с мужем, взять ли ее к себе домой, лечить и откармливать, но потом решили поискать другой, более здоровый вариант.

Перед тем как найти “драгоценный ковчег”, биологическим родителям приходится рассматривать по 5-10 кандидатур. К программе ЭКО готовят, как правило, двух сразу на всякий случай. После оплодотворения донорская яйцеклетка, точно так же как и “генетически родная”, подсаживается третьему лицу — суррогатной маме. Иногда “запасному” варианту — второй сурмаме — делают аборт, так как родители зачастую рассчитывают на одного, максимум двоих детей, причем иногда хотят только определенный пол. В мировой юридической практике известен случай, когда семейная пара не захотела брать одного из двоих уже рожденных детей, он им не очень понравился. Суррогатная мать подала в суд, и оба ребенка были оставлены ей. Другой вариант — семья Нировых из Москвы, у которых одновременно методом ЭКО забеременела и сама биомама, и мама суррогатная. Теперь в их семье растут четверо мальчиков.

В любом случае к моменту оплодотворения родители и суррогатная мама, как правило, уже подписали самый важный документ — “Договор о замещающем вынашивании беременности”.

— Помимо здоровья суррогатной мамы представители компаний, которые отбирают мамочек, обращают внимание на ее поведение в социуме,— говорит Эмма Вартанян, директор клиники вспомогательных репродуктивных технологий “Дети из пробирки” при 20-й клинической городской больнице.— Что бы мамочки после удачного результата не расслаблялись, представители компании приезжают к ним без звонка, проверяют чистоту в доме, заглядывают в холодильник. Некоторые родители даже нанимают детектива за свой счет, чтобы следить за своей суррогатной мамой.

Суррогатной маме надо быть готовой к тому, что жизнь на ближайшие 9 месяцев будет принадлежать другим людям. Но одно дело слова, а другое — дело.

—После подсадки эмбрионов мои биородители на четыре дня уехали на дачу,— рассказывает Ольга Боченкова, сурмама из маленького городка под Оренбургом.— Я осталась одна в чужом городе в огромной квартире — без еды, лекарств и денег. Они просто забыли их оставить и уехали, выключив телефоны. Состояние было ужасное. Когда они вернулись и я попыталась им что-то сказать, то была быстро поставлена на место: твое дело лежать и молчать.

О суррогатном материнстве Ольга впервые услышала давным-давно: по телевизору рассказывали об Алене Апиной, чью дочку выносила сурмама. В феврале 2009-го на работе было сокращение, и Ольгу вдруг уволили с должности главного бухгалтера. До этого она, одинокая мама, носилась с мыслью взять ребенка из детского дома, а тут увольнение как гром среди ясного неба. Пришлось отложить до лучших времен

—У меня дочке шесть лет. Она очень хочет отдельную комнату, чтобы завести домашних животных и разводить комнатные растения. Ей очень нравятся вьющиеся, как плющ. А пока мы живем втроем в крошечной однушке в доме полубарачного типа.

Ольге 27 лет. Она идеально подходит под требования для суррогатных мам: здорова, физически вынослива, есть свой ребенок, рожала естественным путем, кроме того, она живет в глубинке и хочет поправить свое материальное положение.

Для начала Ольга вывесила свое объявление на специализированных форумах. Звонить начали в тот же день со всей России и несколько раз из-за границы. Некоторые предложения были очень уж подозрительные: предлагали странные схемы без заключения официального контракта, например рожать дома или по подложным документам мамы. Так как в этом случае существует реальный риск быть брошенной при опасных проблемах, например замершей беременности или обнаруженном пороке развития у ребенка, Ольга от таких вариантов отказалась и решила обратиться в одно из специализированных московских агентств. По телефону ей рассказали условия и продиктовали список анализов. Когда Ольга все оформила и позвонила договариваться о приезде, ее огорошили тем, что в связи с кризисом сумма сократилась с 700 до 500 тысяч гонорара. Но она все равно согласилась.

— Москва поразила меня. Все было в новинку — самолет, метро, много машин, другие люди,— вспоминает Ольга.— Зашла в офис агентства. Отношение мне не понравилось — очень долго ждала, сразу стали обращаться на “ты”, все происходило очень быстро — подписали договор, отправили сдавать анализы и на следующий день уехала домой ждать.

Через пару недель агентство нашло молодую пару из Москвы, которые поставили условием обязательное проживание вместе с ними суррогатной мамы. Контракт они заключать отказывались до наступления беременности.

— Мы хотели делать криопротокол (подсадка суррогатной матери замороженных ранее эмбрионов.— “О”), но эмбрионы не вышли из разморозки, пришлось оставаться в Москве еще на месяц. Сначала люди мне понравились, но потом отношение очень изменилось. Когда оказалось, что эмбрионы не прижились, на меня наорали матом, ночью привезли в какую-то гостиницу и выкинули вещи около дверей. Еще пригрозили, что если я где-то про них расскажу, то они приедут и уроют моего ребенка и меня. Кстати, знаете, что значилось в контракте в пункте 63? Что я не имею претензий к ним в случае осложнений. То есть если у меня после родов чего-нибудь бы удалили, то я не получила бы никакой компенсации. Сейчас я снова в поисках био, но теперь буду осмотрительней.